В конце 1690-х на правом берегу Яузы, рядом со Стромынкой, выросло несколько деревянных зданий. Здесь разместилась полотняная фабрика, где делали паруса для первой русской флотилии, основанной императором Петром Великим. Рядом находилась богадельня для старых заслуженных матросов.
Уже через несколько лет на месте деревянных построек возвели добротные каменные корпуса, которые сохранились до наших дней.
«Хамовник» значит «ткач»
В сохранившихся архивных документах фабрика в Преображенском, заложенная по приказу молодого царя, значилась как хамовный двор. Это слово знакомо москвичам по топониму Хамовники.
Как пояснял историк, москвовед Сергей Романюк, «хам» — древнерусское слово, означает «полотно», соответственно, «хамовник» значит «ткач». «Парусная фабрика помещалась в двух каменных строениях, расположенных под углом друг к другу на большом участке (Стромынка, 20), где находилось ещё много мелких производственных и складских строений», — писал Сергей Романюк. В начале XVIII века на фабрике работали более тысячи человек. Изо льна производили полотно для парусов, а из пеньки — конопляных волокон — верёвки и канаты.
Место для изготовления парусов на берегу Яузы в Преображенском было выбрано не случайно. Неподалёку квартировало знаменитое потешное войско будущего императора. Состояли в нём не только сухопутные полки, но и два потешных судна. А в 1688 году к ним добавился настоящий английский бот. О нём сохранилась любопытная история.
«Дедушка российского флота» ходил по Яузе
«Случилось нам (в мае 1688 года) быть в Измайлове, на льняном дворе и, гуляя по амбарам, где лежали остатки вещей дому деда Никиты Ивановича Романова, между которыми увидел я судно иностранное» — так позднее описывал Пётр находку, подарок англичан царю Алексею Михайловичу, в записке «О начале судостроения в России».
Сопровождавший его голландец Франц Тиммерман, учитель геометрии, фортификации и корабельного мастерства, разъяснил, что бот служит при кораблях для перевозки людей и грузов. «Великое удивление» у Петра вызвали слова, что бот «ходит на парусах не только что по ветру, но и против ветру». Тогда это было главное преимущество иностранных судов.
Бот оснастили, спустили его на Яузу, и за короткое время Пётр выучился им управлять. А уже в ближайшие годы царь-реформатор заложит судостроительные верфи в Переславле и Воронеже. Так старое английское судно (хранится в одном из музеев Санкт-Петербурга), извлечённое любознательным Петром из всеми забытого амбара, положило начало будущей русской флотилии. А сам ботик получил звание «дедушка русского флота».
Фабричные корпуса полтора века занимала богадельня
Полотняные фабрики для государственных нужд строил и отец Петра царь Алексей Михайлович. Одна из них, в Измайлове, упоминается в записках англичанина Самюэля Коллинза, служившего в 1660-х врачом при царском дворе:
«Он построил в 7 верстах от Москвы для обрабатывания пеньки и льна красивые дома, которые находятся в большом порядке и очень обширны».
Ремёсла передавались в семьях по наследству. И по словам историка Елизаветы Заозерской, уже при Петре, в конце 10-х и 20-х годов XVIII века, «на парусные мануфактуры, расположенные в разных местах, вплоть до Украины, целыми группами нанимались измайловские крестьяне в качестве квалифицированных ткачей и шпульников». Это было время пика побед петровской России, мощной державы с выходами к Азовскому, Балтийскому, Каспийскому и Чёрному морям. Для оснастки сотен кораблей парусные фабрики строились уже по всей России.
В 1771 году при Екатерине II полотняную фабрику из Преображенского перевели в Великий Новгород. А в освободившихся корпусах разместилась Екатерининская богадельня уже не только для престарелых матросов, но и обитателей инвалидных домов столицы. Сейчас здание занимает МИРЭА — Российский технологический университет.
Загрузка ...
