У режиссёра, писателя и сценариста Владимира Аленикова в этом году два юбилея. Недавно ему исполнилось 75 лет. И ровно 40 лет назад на экраны вышел фильм о невероятных приключениях и каникулах Петрова и Васечкина. Тогда мальчишки и девчонки, позабыв про футбол и скакалки, бежали домой смотреть очередную историю из жизни двух друзей. Кстати, режиссёр продолжает снимать кино о детях и в наши дни: только-только отснял последние сцены фильма «Мятежники».
Героями стали дети-инвалиды
— Владимир Михайлович, о чём ваш новый фильм?
— Он снят по моему роману «Мятежники». Некий ловкий делец взялся построить крупный коммерческий комплекс на месте, которое занимал интернат для детей-инвалидов. Предприниматель решил его снести, с чем не согласны дети: они его защищают. Героями впервые в истории кино станут дети с ограниченными возможностями. У меня снимались и дети из интерната, и обычные ребята. Все подружились.
— Как складываются отношения на съёмочной площадке между детьми и взрослыми?
— Дети сами по себе играть не могут. Они только наигрывают. Детей нужно учить. Поэтому, как только их утверждаю на роли, начинаю с ними репетировать, готовить к съёмкам. Наверное, помогает тот факт, что я пять лет проработал школьным учителем. Преподавал французский, русский и литературу и хорошо знаю, как важно создать правильную атмосферу на уроках. То же и на съёмочной площадке. Когда на площадке дети, для взрослых исключены вольности, алкоголь, нецензурная речь. Я этого не терплю.
Помогла дочь генсека
— Опыт, полученный на съёмках «Петрова и Васечкина», пригодился?
— Для того времени это были новаторские фильмы. На съёмках я открывал приёмы, которыми пользуюсь до сих пор. Многие сцены снимал одним кадром со сложным внутрикадровым монтажом, что требует огромного напряжения, постоянных репетиций. Но я никогда не оглядываюсь. Считаю, что надо смотреть только вперёд.
— Что из вашего детства вошло в истории про Петрова и Васечкина?
— Васечкина я по большому счёту писал с себя, а Петрова со своего школьного друга, ныне питерского поэта Петра Брандта. К сегодняшнему времени о приключениях моих героев я написал с десяток книг. Отправлял их в Антарктиду, в Африку, в Колумбию. В последней книге мои герои оказываются на Кавказе и попадают в XIX век, в котором пытаются спасти Лермонтова.
— С удивлением узнал, что эти картины оказались на полке.
— Начальство восприняло их как острую сатиру на тогдашнюю действитель-ность. К тому же это был неизвестный жанр в нашем кино — мюзикл. Меня обвинили в американизмах и положили фильмы на полку с формулировкой «никому не показывать». Тщетно тогда за меня заступались Сергей Михалков, Анатолий Алексин, Наталия Сац, Дмитрий Кабалевский. Тогда я добился встречи с дочерью генсека Юрия Андропова. Ирина Юрьевна работала редактором в журнале «Музыкальная жизнь». Я уговорил её с детьми прийти на показ фильма. Узнав, что в зале будет дочь Андропова, мне уже на следующий день позвонили и сообщили, что 1 июня, к Международному дню защиты детей, премьеры фильмов пройдут на центральном канале. Где встретился Тургенев с Полиной Виардо.
— Вы родились в послевоенном Ленинграде…
— Мама пережила блокаду. Но мама была закалённая. Восемнадцатилетней студенткой филфака в конце 1930-х годов уехала военной переводчицей на гражданскую войну в Испанию. Мы жили на Невском. Потом переехали на улицу Герцена, ныне это Большая Морская. Под нашим окном висела памятная доска, что в этой квартире жил Грибоедов. Когда семья стала больше, мы вновь оказались на Невском, напротив Екатерининского садика. Наша квартира была отрезанной частью большой бальной залы. В этой зале впервые встретились Тургенев и Полина Виардо.
— Долго после Питера к Москве привыкали?
— Долгие годы чувствовал себя здесь эмигрантом. Свой первый фильм «Сад» посвятил, по сути, Петербургу. Никто не верит, что Летний сад я воссоздал в усадьбе Кусково, да и вообще всю картину снимал в Москве. На экране полное ощущение питерских улиц.
— Как удалось молодому режиссёру заманить Елену Соловей, Евгения Жарикова, Иннокентия Смоктуновского, Владислава Дворжецкого?
— Более того, все работали бесплатно. Я снимал картину на деньги, заработанные поэтическим переводом. Актёры чувствовали, что я предлагаю что-то необычное, и поэтому соглашались. Дворжецкий даже прилетал вечером за свой счёт из Ленинграда. Благодаря этому фильму я попал на Киностудию имени Горького в киножурнал «Ералаш». Худрук и создатель журнала Александр Хмелик попросил меня показать свои работы. Я показал единственный снятый к тому времени «Сад». Хмелик сказал: «Пиши заявление о приёме на работу». Так я стал режиссёром Киностудии имени Горького.
Загрузка ...
